Противофаза - Страница 19

– Договорились, заберу.

Вот так ненавязчиво и решился вопрос, который меня каждый приезд Сергея страшно беспокоил: что подумает Маша, если с утра обнаружит Сергея у меня в постели? Оказывается, ничего не подумает, пойдет телевизор смотреть. А мы так долго мучились! – С огромным энтузиазмом мы с ребенком приступили к генеральной разборке квартиры, чтобы освободить для нашего мужчины немного жизненного пространства. Правда, мужчина по телефону реагировал на это крайне нервно. Услышав, что мы собираемся выбивать на улице ковры, устроил просто истерику.

– Ты что, с ума сошла! Ты бы еще мебель сама двигала! Хоть бы о ребенке подумала, если на себя мозгов не хватает!

Я посмотрела на своего ребенка. Ничего плохого не увидела. Румяный такой ребенок, полчаса отпрыгал на морозе с выбивалкой, заодно и на горке накатался до полного вымокания. У нас как раз вчера выпал первый снег пополам с водой. Я решила, что это у Сергея нервы пошаливают перед переездом – наверное, на работе неприятности.

После того как он швырнул трубку, подождала минут двадцать и перезвонила.

– Сергей, знаешь… Я тебя люблю.

Честно говоря, я давно не была так счастлива.

**

Я раньше и не подозревал, как много нужно знать, чтобы правильно родить и вырастить младенца. Источники, из которых я черпал информацию, были самыми разнообразными: специализированные сайты, телепередачи, глянцевые журналы. И подслушанные разговоры. Последние были самыми информативными. Беби-бум подстрекал кумушек на работе обсуждать всякого рода подгузники, присыпки, болезни и корма. Из перечисленных тем стало ясно: грудные дети только едят, гадят и болеют. На остальное (лепетание, улыбание, узнавание и проч.) приходится не более пяти процентов времени жизни.

Следовало начать готовиться к рождению сына заблаговременно. Я решил первым делом накупить памперсов. Все источники сходились в одном – памперсов младенцу нужно в пятьдесят раз больше, чем взрослому мужчине носков. Прячась от сотрудников и начальства, я выяснил наилучшую марку, уточнил цены и условия поставки, после чего оформил заказ.

В субботу утром в мою дверь позвонил курьер. Его лицо представляло собой смесь уныния и радушия. На лбу читалось: «Спасибо, что выбрали нашу компанию, но лучше бы я сегодня поспал». Курьер держал в руках три плотно упакованных ящика. «Многовато, наверное» – подумал я.

– Доброе утро! Вы заказывали…

– Да, вносите, – торопливо перебил я. Почему-то не хотелось, чтобы соседи услышали слово «памперсы».

– Сейчас остальные притащу, – сообщил курьер, опуская ящики на пол.

Через пять минут моя квартира была готова принять полк непрерывно писающих мальчиков.

Получив деньги, курьер немного добавил радушия и попрощался:

– Сохраните чек, в следующий раз получите скидку.

– В следующий? – я-то рассчитывал затариться до достижения ребенком совершеннолетия.

– Да, – знаток окинул ящики взглядом и уверенно кивнул, – через месяц.

Далее следовало заняться одеждой. Ознакомившись с ассортиментом, я затосковал. Я и себе-то не очень люблю выбирать шмотки, предпочитая джинсу во всех ее проявлениях, а тут предстояло ориентироваться в сотне наименований ползунков, кофточек, шапочек и носочков. К счастью, из одного подслушанного разговора удалось выяснить, что покупать для малыша одежду заранее – плохая примета.

Со вздохом облегчения я переключился на чтение литературы о здоровье грудничков. Разрекламированный Бенджамин Спок меня не впечатлил, зато книжка какого-то русского педиатра очень понравилась. Там пропагандировался здравый смысл в процессе охраны здоровья. Объяснялось, что нормальному человеку некомфортно в душной кухне с законопаченными окнами, включенными горелками газовой плиты ив сорокоградусной воде с марганцовкой. Оказывается, именно так многие купают младенцев! И укутывают в жару, и оставляют без кислорода, и вообще всячески издеваются.

От изучения будущих родительских обязанностей меня отвлекала только работа. Впрочем, «только» – это мягко сказано. Надлежало в кратчайшие сроки подготовить отчет о проведенном в Нижнем эксперименте, составить новый план и убедить начальство, что я должен лично все проделать на месте.

Виктор, когда я дошел до этого пункта программы, насторожился:

– А аналитика? Кто у нас будет заниматься аналитикой?

– Да я и буду. Думаешь, там интернета нет? Или телефона?

– А встречи? Тебе ведь приходится и с живыми людьми общаться.

– Ага. Три раза в год, на выставках. Уж на выставки я вырваться смогу.

– Допустим. Но зарплату я тебе все равно срежу, ты понимаешь?

– Почему?

Если убрать все околичности, логика директора сводилась к следующему – менеджер на периферии не имеет морального права получать столько же, сколько и в Москве. Это закон природы, и нечего тут обсуждать. Когда спор достиг апогея, я совершил неожиданный маневр – согласился на условия Виктора. Почувствовав себя неуютно, тот предложил в качестве компенсации оплачивать хотя бы квартиру.

– Не нужно,- барски махнул я рукой,- у меня есть там отличная трехкомнатная квартира. С домохозяйкой.

– А-а-а, – посветлел мой начальник, – точно! Но ты же ее, вроде бы, к себе хотел перевезти? Или это другая?

– Та. Просто обстоятельства изменились. Похоже, у меня появится наследник.

– Мальчик?

– Пока не знаю.

Виктор секунду посидел прищурившись, потом хмыкнул и сказал:

– Уболтал, черт языкастый. Сохраним тебе оклад. Дети – дело накладное.